Гибель Айседоры Дункан

  Айседора Дункан американская танцовщица-новатор и основоположница свободного танца. Разработала танцевальную систему и пластику, которую сама связывала с древнегреческим танцем, вторая жена Сергея Есенина в 1922—1924 годах. Автомобили в жизни Айседоры играли странную мистическую роль. В 1913 году при загадочных обстоятельствах погибли ее дети и гувернантка. В тот день после завтрака в итальянском ресторане шофер Айседоры повез детей домой. Машина выехала на набережную Сены. Наперерез ей выскочило такси, шофер, избегая столкновения, круто вывернул к реке. Мотор от резкой остановки заглох. Шофер взял ручку, вышел из машины и завел мотор. Вдруг машина двинулась прямо на него — к реке. Он инстинктивно отскочил в сторону. Парапетов тогда не было, и машина упала в Сену. Через час машину подняли, и тела детей отвезли во Французский госпиталь.

    Пылкая и неудержимая Айседора обожала быструю езду на автомобилях — что, конечно, неоднократно заканчивалось неприятностями. Множество раз она попадала в аварии, разъезжая по России; в путешествии по Европе с Сергеем Есениным им пришлось сменить 4 автомобиля. Одна из близких подруг Айседоры Дункан как-то написала про нее: «Быстрое движение было для нее так же необходимо, как дыхание. Она жила только тогда, когда неслась как сумасшедшая, останавливаясь только затем, чтобы поесть и выпить… Я до сих пор не понимаю, как мы не разбились раз двадцать, если не больше»

   Кульминационная неприятность наступила 14 сентября 1927 года в Ницце. Около 8 часов вечера Айседора Дункан отправилась обедать в кафе неподалеку от гостиницы, где остановилась, вместе со своей подругой Мэри Дести (со слов которой позже и были восстановлены события) и кинематографистом Иваном Николенко. Уходя из отеля, Айседора надела креповую шаль с длинной бахромой и изображениями птиц, цветов и китайских иероглифов, а также оставила на двери комнаты записку своему на тот момент возлюбленному — Бенуа Фалькетто. Он был владельцем гаража «Гельвеция» в Ницце и разъезжал на очень популярном в то время во Франции двухместном спортивном автомобиле Amilcar CGSS.

  За обедом Мэри Дести внезапно почувствовала недомогание, и Дункан с Николенко пришлось ее увести. Когда они переходили улицу к Отелю, на Мери вдруг напали странные переживания, и она принялась отговаривать Айседору от поездок этим вечером, особенно на автомобилях, и особенно с Фалькетто. Однако Дункан была в отличном настроении и ответила Мэри так — «Даже если бы я знала, что это станет моей последней поездкой, то велела бы гнать во весь опор! Я снова влюблена!».

   Когда к отелю подкатил Фалькетто на Amilcar-е, Дункан стремительно спустилась вниз, и Мэри выбежала за ней, умоляя ее надеть хотя бы плащ, так как на улице холодало. Айседора же отказалась, отшучиваясь, что вполне достаточно и шали. Тогда Мэри, все еще терзаемая непонятными предчувствиями, обратилась к водителю со словами «Вы не понимаете, какую великую личность везете сегодня вечером. Умоляю вас, будьте осторожней…». Айседора же, веселясь, обмотала шаль вокруг шеи, поцеловала подругу и воскликнула — «Прощайте друзья мои, я иду к славе!».

  Садясь в Amilcar, Айседора не обратила внимания на тот момент, что конец ее шали свесился за борт и волочится по земле, в опасной близости от заднего колеса автомобиля. Фалькетто также не заметил этого из-за особенности строения кузова Amilcar CGSS, в котором пассажирское сиденье расположено немного левее и позади водительского. Заметила это только Мэри Дести и тут же закричала, предупреждая Айседору, чтобы та подобрала шаль. Однако ее не расслышали, или не успели расслышать, Бенуа дал газу, бахрома шали попала в спицы заднего колеса, и он мгновенно натянулся, ломая шею Айседоры Дункан. Смерть зафиксировали в 9:30 вечера в клинике Сен-Рош в Ницце.

  Так что же представлял собой автомобиль, благодаря которому произошла трагедия?

  Кабриолет Amilcar CGS («Grand Sport») и его более спортивная копия CGSS («Grand Sport Surbaissé») с заниженным клиренсом (специально для гонок) были самыми популярными моделями фирмы Amilcar. Начал выпускаться этот автомобиль в 1924 году, на него ставили поршневый четырехцилиндровый двигатель объемом 1074 куб.см и мощностью 30 л.с., трехступенчаую коробку передач и тормоз на все четыре колеса. Модель CGSS была настолько популярна, что ее производили по лицензии в Германии (под маркой «Pluto»), в Австрии («Grofri») и в Италии («Amilcar Italiano»).

  Во франции Amilcar CGS в шутку называли «Бугатти для бедняков» (возможно именно поэтому так популярен миф о том, что шаль Айседоры Дункан попала в колесо именно автомобиля Bugatti). Несмотря ни на что, модель очень хорошо продавалась (тогда она стоила порядка тысячи долларов США) и имела хорошие характеристики для любителей скорости — максимальная скорость CGS составляла около 75 миль в час, а так как некоторые модели успешно тюнинговались, то достигали и максималки в 85 миль в час.

  Модель CGS стала участвовать в гонках с середины 20-х годов. Для гонок использовали шестицилиндровый двигатель объемом 1100 куб. см с турбонаддувом, на одной из таких машин участвовал и знаменитый гонщик Андре Морель (André Morel). Прошло всего несколько лет с тех пор, как на Amilcar была выиграна первая в мире 24-часовая гонка, и гоночная CGSS тоже стала приносить плоды — отличные результаты были достигнуты на таких гонках, как Targa Florio и Mille Miglia.

  Всего с 1924 по 1929 годы было выпущено чуть меньше пяти тысяч таких CGS и CGSS.

  В 1937 году компания Amilcar соединилась с французским производителем пушек и автомобилей Hotchkiss, выпустив несколько новых моделей. Во время второй мировой войны производство было свернуто, и после войны уже не возобновилось.